В начале августа 2003 года состоялась спелеоэкспедиция по программе "Лабиринт" в Кулогорские пещеры. Впервые в составе участников были два немецких спелеолога Инго Дорстен и Михаель Фоост. Они приехали посмотреть пинежские пещеры по приглашению Николая Франца. Специальной экскурсионной программы для зарубежных гостей не предусматривалось, они должны были работать вместе со всеми.

Из Архангельска в Кулогоры нас забрасывал на "уазике-буханке" Андрей Тильман, у которого в этот момент в нашем доме отдыхала вся семья. Он ее должен был заодно оттуда вывезти на обратном пути. Мы плотно загрузили наши рюкзаки и ящики в машину, расселись сами, и экспедиция началась! Нас, кроме водителя, было 6 человек: Николай Франц, Красильникова Ольга, Малкова Валентина, Клименко Алла, Инго Дорстен и Михаель Фоост. Места всем хватило.

Погода стояла замечательная. Виды на Северную Двину, а потом и Пинегу, открывались совершенно сказочные. Жара стояла несусветная! Поэтому мы остановились возле Кузомени на берегу Пинеги и полезли купаться. Такой теплой воды я вообще никогда не ощущал в этой реке! И было очень заметно, как чиста стала пинежская вода после прекращения по ней молевого сплава: при глубине больше метра было очень хорошо видно дно! Искупались душевно. Инго даже сказал восторженно: "Как на Адриатике! Божественно!" До Кулогор доехали без проблем. Там нас радостно встретили все Тильманы, Антон Казак и подруга Ольги Тильман по имени тоже Ольга. Немцы сразу начали заворожено любоваться "русским простором" - видом с Кулогорского уступа, открывающимся прямо от порога нашей базы. "Herrlich!.." - "Божественно!.."

Оставшийся вечер ушел на размещение по комнатам дома, купание в Пинеге и долгий ужин с чаем и планами на экспедицию…

На следующий день после приезда в Кулогоры было решено воспользоваться наличием в нашем распоряжении автомобиля УАЗ для заброски к Мельничному ручью. Выехали с утра всей толпой в сторону поселка Кулой. Доехали до поселка, где осмотрели старинную скважину, пробуренную еще в первой половине Х1Х века для добычи поваренной соли. Вода до сих пор изливается из скважины, питая довольно большое соленое озеро. Кроме того, прошлись по поселку и осмотрели развалины церкви и заброшенных деревянных домов.

На обратном пути из Кулоя остановились на приметном повороте дороги и высадили группу, которая должна была пройти вдоль Кулогорского уступа пару километров на юг до устья Мельничного ручья. Там летом 2002 года Лариса Монахова с Антоном Казаком нашли какую-то "дырку", из которой сильно дуло. В группу входили: Ольга Красильникова, Алла Клименко, Антон Казак, Николай Франц, Инго Дорстен и Михаель Фоост. Уазик увез остальных "экскурсантов" в Кулогоры.

"Взяли с собой двух немцев и пошли от дороги (с севера) вдоль уступа к устью лога. На 3,5 км у нас ушло почти 2,5 часа - жара была страшная, шлось трудно. Но дырку в конце концов нашли. Вход - субвертикальный лаз под шелопиной. Дует - как из К-13!!! На глубине, примерно, метра поперек лаза заклинились две небольшие глыбы. Я одел комбез, каску и просто ногами спихнул глыбы вниз. Спустился дальше еще метра на полтора. Небольшая камера с метр высотой. Влево - выклинивающаяся щель, прямо - наклонная горизонтальная щель, зазор около 15 см между монолитным сводом хода и осыпью, идущей от входа. Дальше, метра на три, виден нормальный ход высотой около 0,7м, плита впереди и, вроде, поворот влево. Самое главное - дует оттуда так ледяным воздухом, что аж "уши шевелятся"! Там нужно с полчаса щебень поразгребать, чтобы пройти вперед. И не опасно совсем. Немцы наши, замученные комарами, сразу пристроились перед входом, где ледяное дыхание подземных просторов просто сдувало всю кровососущую фауну. Потом еще Инго спустился вниз. Короче, судя по дутью, дыра может оказаться настоящей новой крупной пещерой."

Из-за большой потери времени на подходах к логу, у нас было не больше 20 минут на беглый осмотр входа, а потом мы борзо двинули вдоль борта лога, верхом, на юго-восток - к дороге. На пересечении верховьев лога и дороги в 17 часов нас должен был поджидать Андрей Тильман с уазиком.

Было очень жарко, мы истекали потом, но "распечататься" из штормовки и накомарника было просто невозможно - слепни, комары и мошки не давали расслабиться ни на секунду! Инго облачился в белый "костюм пасечника" из плотной ткани, который предусмотрительно прихватил из Германии, на руки надел тонкие белые перчатки. В таком облачении он имел совершенно "иноплянетянский" вид. Второй немецкий гость, особенно сильно страдающий от жары, наоборот, шел в одной рубашке с длинными рукавами и иногда даже поднимал сетку накомарника, чтобы было не так душно. Комаров и слепней ему удавалось отгонять веточкой березы, но мелкая мошка заползала к нему под рубаху, кусала шею, лицо и уши. Он шел рядом со мной, периодически качал головой и, встречаясь со мной взглядом, повторял одну и ту же фразу по-немецки: "Ja! Das ist Tajga!" Что по-русски значило: "Да! Это - тайга!" (Дело в том, что я им довольно много рассказывал про тайгу, когда мы ехали в поезде. В том числе - про комаров и прочих тварей, жаждущих человеческой крови. Теперь, судя по этой фразе, до него в полной мере дошло, что я вовсе не преувеличивал трудности, не пугал их тайгой…). Нам тоже было несладко, но мы были все-таки морально готовы к чему-то подобному, ведь не впервой было переживать такое.

Я все молился, чтобы не начались настоящие шелопняки с буреломом, тогда точно не успеем выйти на дорогу к условленному сроку. Но карста вдоль борта лога было, на удивление, немного, в этом нам повезло. Мы держали очень высокий темп движения, понимая, что 4 километра пути без троп по карсту всего за 2 часа - это не самая простая задача. Но мы с ней справились! На дорогу выскочили за 8 минут до назначенного срока! Машина уже ждала нас, Андрей скучал в ожидании около получаса. Мы "привели" с собой целую тучу летучих тварей, поэтому голый по пояс Тильман, разомлевший от безделья на хорошо продуваемой дороге, сразу же завопил и потребовал немедленного отъезда! Наспех сфотографировавшись всей группой у обочины дороги, мы ввалились в уазик, который тут же рванул в сторону Кулогор, удирая от полчищ безжалостных кровопийц. Трясясь по грунтовой дороге в уазике, мы сразу же навалились на прохладную чистую (и почти совсем не сульфатную!) воду, предусмотрительно прихваченную Андреем с базы в большой 10-литровой пластиковой бутыли. Это было подлинное наслаждение!

На базе, когда мы переоделись, стали отчетливо видны наши "потери". Особенно страшно было смотреть на Михаеля, у которого опухли уши, глаза и шея, и даже живот был покрыт множеством "шишек" от укусов мошки. Кроме всей этой красоты, он был еще весь перемазан собственной кровью, сочащейся из свежих укусов. Та еще картина! Естественно, Инго сразу начал его фотографировать "для истории".

Потом для нас устроили баню, в которой мы смыли пот и усталость нелегкого маршрута. Вечером я спросил Инго, хотел бы он еще раз, дней через несколько, сходить на Мельничный, чтобы пройти дальше по новой пещере. Он честно ответил мне, что, мол, будет не против идти туда, если больше не будет никакой другой работы. Да, сильно их впечатлило первое рандеву с нашей тайгой!..

Андрей Тильман забрал жену с дочкой и Ольгу и уехал в Архангельск. Илье Тильману удалось договориться родителями, чтобы он остался с нами еще на неделю. Он очень бойко общался с нашими немцами по-английски и сопровождал их везде, где только можно было. Меня лично это очень устраивало, потому что избавляло от постоянной работы переводчиком с немецкого и обратно при Инго и Михаеле. Словарного запаса Ильи вполне хватало для почти нормального общения, недостатки с успехом дополнялись жестикуляцией. Вообще, трехъязычное общение за вечерним столом стоило, наверное, снимать отдельно на видеокамеру - хохот стоял постоянный, все время возникали какие-то забавные ситуации с недопониманием и неточностями перевода!

Буквально на следующий день я направил наших дорогих иностранных гостей с Ильей Тильманом раскапывать вход в Трою. До этого Антон с Ильей, приехавшие раньше нас, не один день раскапывали котлован перед входом в пещеру, который был закрыт уже несколько лет. (В их задачу входило рытье выемок-карманов по бокам от входного колодца, которые должны были "улавливать" все камни и рыхлый грунт, периодически осыпающиеся сверху и попадающие прямо во входной колодец. Они неплохо справились, натаскав приличную кучу щебня метрах в двадцати в стороне от входа). Из самой дыры в этом году так дуло, что было ясно, что там что-то хорошо промыло, и теперь можно попробовать прокопаться. Я сам вниз спустился - оценил обстановку и дал Инго ценные указания, куда именно нужно прорываться. Потом я их покинул, а они взялись за расчистку. Сначала доставали грунт ведрами наверх, а потом просто пропихивали его вниз. На всю расчистку у них ушло меньше часа. Инго спустился вниз и расчистил входной лаз до таких размеров, чтобы и Антоша мог просочиться. Вскоре они вернулись на базу - счастливые и даже не усталые. А вечером того же дня я с немцами + Антон + Ольга Красильникова сходили в Южный район этой пещеры. После многолетнего перерыва меня опять поразило практически полное отсутствие водно-механических отложений в ближней части пещеры. Теперь в Трою опять можно ходить. Мы все очень радовались

Перед этим мы все поплавали в гидрах в Северном районе К-2 - проверили их герметичность. Плавали на спине по ходам, дно которых было покрыто сплошным льдом! Вода там имела, естественно, нулевую температуру. Это была суровая северная экзотика! Немцы впервые надели "русские гидрокостюмы" - наши "сухие" гидры из тонкой резины. Они в таких не ходят, у них "мокрые" неопреновые костюмы.

Потом в нашей программе было испытание покруче - выход в пещеру Кулогорская-1 с целью изучения водно-механических отложений в Дальнем Лабиринте. У немцев, усиленных нашим "юным англо-русским переводчиком" Ильей Тильманом, была задача самостоятельно пройти по пещере до места работ. Смысл такой их "самостоятельности" заключался в том, чтобы объективно оценить возможность ориентирования "свежих" людей по нашим топопланам. Мы иногда устраиваем подобные пробы, когда к нам приезжают спелеологи из других регионов. Наша бригада, состоящая, преимущественно, из представителей "спелеоветеранов" - Николая Франца, Вали Малковой, Оли Красильниковой, да еще молодого Антона Казака, специально дала "иностранцам" фору в 2 часа, чтобы нам всем придти в Дальний Лабиринт одновременно. И правда - когда мы дошли до песчаных "пляжей" в начале этого района, то услышали шум от движения и голоса Ильи и немцев. Мы покричали, и они выползли к нам, на звук, из лабиринта. Ориентировались они, в принципе, вполне нормально, только здесь, в Дальнем Лабиринте, у них возникли небольшие сложности с поиском нужного хода.

Пообщавшись, мы все вместе "прошли" к месту начала работы - меандру перед Совком. Здесь наша бригада начала копать глину и описывать слои в разрезах многолетних отложений, а немцы занимались фотодокументированием пещеры (у Инго довольно большой опыт такой работы в немецких пещерах). Заодно сходили к шкуродеру Взлетная Полоска, через который когда-то была сделана сбойка с пещерой Кулогорская-2. Шкурник этот уже много лет как присыпало щебнем, и он стал непроходимым. Мы еще раз посмотрели на это "безобразие" и немного порассуждали, что можно было бы сделать, чтобы восстановить этот проход.

Когда вернулись на базу, то по нам вполне можно было оценить степень нашей готовности к подобным выходам - все очень устали! Особенно тяжело пришлось немцам, которые, в принципе, еще никогда не бывали в таких мокрых и холодных пещерах, требующих почти непрерывного движения ползком. Но русская баня вновь вернула им и нам жизненный оптимизм!

Чтобы не убить предельными физическими нагрузками в наших зарубежных гостях желание ходить в пещеру, следующий выход было решено сделать полегче - в пещеру Водная. Пошли вчетвером: я, Антон Казак и немецкие коллеги. Кроме экскурсионно-спортивной, ставились еще и другие задачи: снятие отметок уровней воды на постах наблюдения, измерение "величин фактического растворения стен" возле старых высотных реперов и фотодокументирование пещеры (Инго). Воды в пещере было много, поэтому поплавали хорошо. На выходе к Мычковскому Каналу пришлось немного расчищать доломитовые глыбки и крупный щебень, которые подсыпало из осыпи, иначе было туда не пройти.

Но самый большой сюрприз ждал нас у самого Канала… Я не узнал это место, когда вывалился из шкурника в тоннель! В самом начале рукотворного русла из вертикального канала в своде, питающего конус, "вытекло" несколько кубометров "плывуна" - текучей субстанции, состоящей из насыщенной водой супеси. Новый конус выноса, сложенный этой супесью не только перегородил русло канала, но и заполнил ход более чем на половину его высоты, оставив сверху около 60 см прохода. Причем, "излияние" плывуна произошло уже после весеннего паводка, потому что конус имел свежий вид, и на нем не было никаких следов его размыва водой. То есть, можно было смело датировать эту "природную катастрофу местного значения" июлем 2003 года, самое раннее - второй половиной июня, когда уровень воды в пещерах уже значительно упал. А я хотел показать народу, как замечательно течет вода из озер Беломорья по руслу Мычковского Канала! Судя по тому, как засыпало ход, это русло не удастся расчистить уже никогда… Но сам факт столь точно датируемого катастрофического высыпания супеси из вертикального канала был нам всем очень интересен. Теперь можно будет понаблюдать, что будет происходить с этой "плотиной" в течение ближайших лет, особенно - как она будет размываться весенними паводками. Ведь по нашим представлениям именно этот тоннель является главным водопроводящим коллектором, отводящим огромное количество воды от прибортовых поноров в сторону Большого Сифона. Инго, по моей просьбе, сфотографировал свежую высыпку со всех сторон.

Эх, хорошо помыться после выхода! Немецкий спелеолог Инго Дорстен откровенно балдеет, плавая в русской герметичной гидре по русскому Банному озеру.

Сама пещера Антону и немцам очень понравилась. Инго и Михаель не скрывали своего восторга перед красотой озер и обводненных меандров. В одном из низких, сильно заглиненых ходов, Михаель спросил меня, кто здесь делал топосъемку. Когда я ответил, что, в общем-то, мы и делали - я, другие мужики и те самые тетки, что сейчас с нами в Кулогорах, то Михаель сказал коротко по-немецки: "Respekt!" Что можно перевести как "Уважаю!" Условия для топосъемки у нас, конечно, не самые благоприятные, тут трудно спорить…

Приехали на пару дней питерцы из группы спелеологов "По-Донки", ранее уже дважды приезжавшие зимой в Кулогоры. (Смотри ССА-5 - "Мы снова здесь" и "Фишки к пиву") - Олег Петров и Сева Бикулов. Олег приехал, чтобы собирать материал для своей диссертации. Мы с ним списались заранее, поэтому в его планы, кроме личных маршрутов по окрестностям, входило и некоторое участие в наших подземных маршрутах. Сева приехал без специальной снаряги, налегке. Он поехал с Олегом в качестве "группы поддержки", чтобы тому не пришлось в одиночку по тайге мотаться. Олега мы определили на выход с бригадой в К-1, где он измерял величины растворения стен на реперах в Дальнем Лабиринте и уровни воды под ними.

А Сева был нами задействован в качестве все той же "группы поддержки" для Антона Казака, которому было дано задание "закрепить успех" нашей экспедиции по расчистке входов - попытаться прокопаться в пещеру К-8. Там очень хорошо дуло из довольно широкой щели между коренной стенкой и большим гипсовым блоком, обрушившимся весной 1994 года и перекрывшим доступ в эту пещеру, и поэтому задача прорыва представлялась достаточно реальной. У Севы Бикулова был GPS-навигатор, с помощью которого он сделал координатную привязку входа в эту пещеру. Полностью прокопаться, увы, не удалось, Антон дошел по щели только до середины спуска, а дальше было уже неудобно работать одному. Но никаких непреодолимых препятствий для "прорытия" ниже не наблюдалось, нужно было только время и усилия, как минимум, двух человек. Задача прорыва в К-8 была нами пока отложена до следующего раза. Работы у нас и без этого было еще навалом.

6 августа, пока остальные занимались другими экспедиционными делами, трое "ветеранов" - Николай Франц, Красильникова Оля и Клименко Алла проводили эксперимент по подсаливанию небольшого водотока в привходовой части пещеры Водная. Ничто в этом строго научном мероприятии не предвещало каких-либо неприятностей…

Мы очень удачно растворили два килограмма поваренной соли в пластмассовом ведре и вылили 10 литров рассола в остатки небольшого озера в Южном Тупике, что сразу вправо от входа в пещеру. Интересно, что при свете яркого светодиодного фонаря нам впервые удалось наблюдать течение воды в этом неглубоком водоеме. Вода текла со стороны борта и двигалась в сторону привходового грота, сразу за которым находился Родник - небольшой постоянный водоток, наблюдаемый в полутораметровом углублении-окне под стенкой хода. По нашим предположениям, подсоленная вода, вылитая в Южном Тупике, через какое-то время должна появиться в Роднике (расстояние по прямой - около 25 метров), что будет видно по изменению степени минерализации воды в последнем. Минерализация воды контролировалось с помощью немецкого "солемера". Эксперимент удался - минерализация в Роднике пошла вверх уже через полчаса после "влития" рассола. Кроме того, вода в Роднике немного замутилась - это было еще одним доказательством существования прямой связи, потому что я замутил воду в Южном Тупике, когда выливал рассол в озерко. Гидрологическая связь двух водоемов-водотоков была доказана совершенно однозначно. Но это было не самым ярким событием того дня…

Пока мы проводили хронометраж прохождения "соленой волны" в Роднике, измеряя минерализацию каждые 5-10 минут, снаружи началась гроза с сильным ливнем. Ольга стояла с "солемером" возле Родника, я как раз закончил видеосъемку входного грота и ливневых воздушных пузырей на кипящей поверхности озера перед пещерой, а Алла стояла почти перед самым входом и записывала в пикетажку данные наших замеров. Я аккуратно положил свою цифровую видеокамеру фирмы JVC в фотосумку и направился к Ольге, чтобы вместе с ней (у нее не было с собой фонаря) снять очередной замер минерализации воды. И именно в этот момент раздался сильный грохот со стороны входа! Я обернулося и увидел, как большие камни, обрушившиеся со скалы над входом в пещеру, катятся внутрь, подпрыгивая… С моей точки наблюдения все выглядело так, будто эти глыбы, весом, в десятки и сотни кило, катятся прямо на Аллу, которая стояла без движения с пикетажкой в руках… Я закричал ей, чтобы она убегала вглубь пещеры. Но она почему-то бросилась прямо под катящиеся булыганы! Как после выяснилось - спасать наши вещи, лежащие на плитах входного грота! Мне пришлось, буквально, за руку утащить ее в глубину пещеры, к Ольге, где надежные своды, вроде бы, пока не собирались терять свою устойчивость. А сверху, со скалы, все еще сыпались небольшие камни…

Вот что Алла сама вспоминает про тот обвал на входе К-4:

"Никаких особенных эмоций у меня из-за обвала не было. Ты, Коля, наблюдая это со стороны, испугался гораздо сильнее. Видимо, это выглядело страшно. Я же совершенно спокойно наблюдала как этот "чемодан" падает напротив меня. У меня же не было опыта обвалов, поэтому я не успела испугаться. Даже не подумала увертываться от него, так как вычисляла траекторию. А когда он вдруг раскололся на две части и начал обходить меня точно с обеих сторон, то я пожалела попавшие под камнепад вещи и пыталась уловить момент, чтобы их выдернуть, но... увы... Не успела. Меня даже слегка смутили ваши испуганные крики, так как я-то хорошо видела, что в последний момент меня передумали лишать жизни. Видимо не всё я ещё совершила. Тогда я не поняла, почему глыба вдруг раскололась, и только выйдя из пещеры, обнаружила над входов выступающий "клык", под которым я стояла, и которому обязана жизнью. То есть большого впечатления сие событие на меня не произвело. Я даже не могу вспомнить, когда это точно было. Хотя, наверное, и стоило бы отмечать эту дату как свой второй День рождения…"

Результат обвала - свежие глыбы перед входом в пещеру Водная. 6 августа 2003г. Фото Инго Дорстена

Ей хорошо, она не испугалась, не успела, а мне-то было отлично видно весь вход, в тот момент заполненный прыгающими камнями разной величины… Кстати, тот "чемодан", который раскололся на большие куски прямо перед ней, имел объем почти с кубометр и вес более тонны. Один из его обломков, килограммов на 150, прокатился прямо по моей фотосумке. Легко прокатился - "на бегу", в одно касание, - но этого оказалось вполне достаточно, чтобы у новой видеокамеры откололся объектив, и нарушились всякие нужные хитроумные электронные функции. Короче, мне пришлось после раскошелиться на новую видеокамеру… А стоящее неподалеку пластмассовое ведро из-под рассола даже не поцарапало!

Если абстрагироваться от нормальных человеческих эмоций и погибшей видеокамеры, то нам очень повезло - мы наблюдали довольно редкое катастрофическое природное явление: обрушение неустойчивой части естественного скального обнажения, спровоцированное ливневыми осадками. Мне в жизни приходилось обрушивать многотонные глыбы, но в те разы этот процесс был организован мной и потому - ожидаем и почти совсем не страшен. А здесь - полная неожиданность для всех "свидетелей"! По примерным оценкам, тогда со скалы над входом в пещеру Водная свалилось около 1,5 кубометра гипсовой породы. Этот факт имеет совершенно точную временную привязку - 6 августа 2003 года. В тот же день Инго Дорстен специально сходил к пещере и сфотографировал глыбы свежего обвала.

Потом, дней через десять, мы вынуждены были прятаться от грозы под нависающим входом пещеры Кулогорская-6, и нам тогда, признаться, было неприятно наблюдать, как со скальника вниз периодически сыплются "семечки" - мелкий гипсовый щебень. Ведь точно так же все начиналось и над входом Водной…

Вечером 8 августа, в пятницу, приехал на своем уазике Миша Некрасов с младшим сыном Алешей. У нас с ним была предварительная договоренность, что он приедет вывозить немцев и сопровождающих их лиц обратно в Архангельск. В это же время к нам подошли Сергей и Катя Пологлазковы, которые перед этим пару дней работали с группой экскурсантов в Голубинских пещерах. Народу в доме собралось изрядное количество - как в добрые старые времена процветания "Лабиринта". В один из вечеров нас за ужином собралось 18 человек! Едва поместились за общим столом.

В субботу, в последний полноценный день перед отъездом иностранцев, съездили с ними на экскурсию в Голубино и на Карьялу. Желающих набилось - полный уазик! Сергей Пологлазков был гидом в Голубино, сводил немцев и всех наших, кто поехал с ними, к Святому ручью, в Голубинский Провал и в пещеру Китеж. Немцам очень понравились мощные выходы голубого ангидрита на Карьяле. Инго, вернувшись в Кулогоры, в шутку упрекнул меня: "Что же ты все эти дни скрывал от нас, что у вас есть такие красивые пещеры?"

В воскресенье, 10 августа, поехали на уазике к пещере К-5 (верхом по дороге - до Тайги, а потом - вдоль ЛЭП до обрыва над пещерой). Мы с Мишей Некрасовым оборудовали пост СКД (скорость карстовой денудации) в ближней части пещеры Кулогорская-5. Пока я сверлил электродрелью дырки в своде и стенах, Миша прошел по узкому лазу (возможно) до Винтового шкуродера. Пещера очень сильно изменилась за последние 25 лет, поэтому приходилось разбираться, сравнивать современную ситуацию с топопланом съемки 1975 года. Отметили интересный факт: из пещеры теперь очень слабо дует, а раньше летняя тяга была впечатляющей. Высказали предположение, что, вероятно, где-то в ближней, шкуродерной, части пещеры хорошо сыпануло и перекрыло проход в дальнюю, галерейную, ее часть. Надо будет на будущий год сходить и проверить эту версию.

Одновременно с нами в это время в К-5 работала топосъемочная бригада в составе Инго, Михаеля и Ильи Тильмана. Они снимали все входы и соединяющие их полости, расположенные к югу от главного входа в К-5. Съемку вели "по-немецки" - с применением подвесных инструментов. У них все получилось, все доступные для проникновения спелеолога ходы были отсняты.

Пока мы с Мишей работали в К-5, Сергей Пологлазков нырял в озеро перед этой пещерой - обследовал донные воронки. Интересно, что по моим личным воспоминаниям на дне этого озера должны были быть 3 подводные воронки, которые мы наблюдали сверху летом 1979 года, когда стояли лагерем на уступе над пещерой, а Сергей обнаружил под водой всего одну большую воронку, на дне которой торчал метровый скальничек, но не было видно явного понора. Вода в воронке была около 6°C, а на остальной акватории - около 20°C, что свидетельствовало о наличии (возможно - именно через эту воронку) гидрологической связи между озером и холодными карстовыми водами зоны сифонной циркуляции.

Вернувшись от К-5ой, народ начал сборы в дорогу. Сложили рюкзаки, перекусили и начали грузиться в уазик. Прощались с немцами очень тепло, приглашали их приезжать еще. Они благодарили нас за гостеприимство, за интересные пещеры и за… русскую баню, прелесть которой они смогли по-настоящему прочувствовать после нелегких подземных выходов.

С отъездом немцев закончился "международный" этап экспедиции, и началась обычная работа. На следующее утро уехали и питерцы Олег и Сева, успевшие за несколько дней выполнить всю свою программу да еще нам помочь в подземной и наземной работе.

В итоге мы остались на базе всего вчетвером: я, Антон, Алла и Ольга. Занимались, в основном, нивелированием поймы на всем участке от Пинеги до Кулоя, с попутной высотной привязкой входных марок пещер К-1, К-2, К-13, К-4 и К-5. Всю высотную съемку привязали к государственному реперу, оборудованному возле бывшего шлюза в устье Пинего-Кулойского канала. В результате этих работ были получены уточненные абсолютные высотные привязки старых и новых марок на входах в пещеры, а также множество высотных отметок на пойме между каналом и Кулогорским уступом, в том числе - урезы воды во всех прибортовых озерах. Результаты получились очень интересными!

Групповой портрет участников кулогорской экспедиции августа 2003 года (слева направо): в первом ряду - Инго Дорстен, Сергей Пологлазков, Михаил Некрасов, Алеша Некрасов, Илья Тильман; стоят - Михаель Фоост, Николай Франц, Екатерина Пологлазкова, Антон Казак, Сева Бикулов, Валентина Малкова, Алла Клименко и Ольга Красильникова. Снимал Олег Петров.

По ходу экспедиции мы измеряли общую минерализацию всякой воды, которая только встречалась нам как на поверхности, так и под землей. Для этого использовался немецкий "солемер", любезно организованный для нас Инго Дорстеном. Эти измерения дали нам массу интересной информации, но самое главное - удалось разобраться в особенностях меженной разгрузки Кулогорской спелео-гидрогеологической системы. Но об этом выдающемся результате следует писать подробно и отдельно!

Кроме исследовательских работ, нами было сделано много всяких полезных хозяйственных дел в доме и вокруг него.

Ночью 15 августа приехали на уазике Миша Некрасов и Сергей Пологлазков. Они помогли нам завершить оставшиеся работы и в воскресенье увезли нас в Архангельск. Очередной этап исследований на Кулогорском спелеомассиве был завершен…

Река Кулой возле одноименного поселения.

Устье старинной (первая половина ХIХ века) скважины, пробуренной для добывания поваренной соли, оборудована деревянной обсадной трубой, из которой до сих пор вытекает крепкий рассол.

Это вовсе не инопланетянин, а немецкий спелеолог Инго Дорстен, спасающийся от таежных кровососов внутри защитного костюма пасечника.

Его коллега из Ганновера Михаель Фоост готовился к экспедиции менее тщательно, за и что и пострадал больше всех от северного гнуса.

Антон Казак - главная ударная сила экспедиции.

"Ну, что - будем солить?" Ольга Красильникова во время подготовки эксперимента по подсаливанию водотока в пещере Водная.

"Минерализацию" воды во время эксперимента мы измеряли с помощью немецкого "солемера" в миллисименсах.

Алла Клименко скрупулезно записывала результаты измерений в журнал. И не знала, что всего через несколько минут ка-а-ак сыпанет сверху!…

Архангельская спелеология

Железные Ворота